Он сказал мне, что это реквием мечтам. а я подумала, что ничего и не было никогда.
не знаю, сколько можно глазами в пол смотреть, скрывая очевидное,
иногда кажется, что возьму и не выдержу - опущу ресницы
на плечи воздуху, которым ты дышишь, разобьюсь и исчезну под шепот дельфина и гликодин...
я провела бы отчаянием по каждой твоей венке -
но потом же полжизни расцарапывать себе сказками руки.
не чувствуя ничего. вдыхать и выдыхать. потому что так заведено.
зачем?
и уже давно не стихи,а просто хрипы о помощи.
страшно пропадает смысл, подо льдом ярко плещются мысли.
и сколько всего было. и не представить даже. так часто наполненно счастьем. крупными каплями под ноги ложится. странное чувство. истеричное.
ты ЕЩЕ помнишь?
и кто бы только выслушал мои мп3 и запачканный белый бинт,
и что будни хуже тупого лезвия, оборванного нерва, протянутой руки.
пью дни, как ненужные лекарства, а к двадцати привыкну,
что каждое утро называется "не кричи".
и кто бы понял кроме тебя, что это и называется моей жизнью.
и нежность падает обрывками фраз, об кафель разбиваясь,
и я одна так безнадежно , отворачиваясь к стене, молчу и глаза открыть боюсь. синий рисунок простыни по контуру обвожу снова и снова вспомнить пытаясь.
и как было просто терпеть эти разговоры, в душу смотрящие. не зажмуриваясь отвечать на фразы без запятых в которых обрываются фонари.
пока я спала, ты был моей романтикой болевого шока , вспоротым небом вен.
и какие там,к черту, квартиры,
зачем мне эти тряпки, чье-то не мое: я уже не скучаю.
"я видела в этом смысл" - и полный страхов сон, и полные слез глаза,
как в памяти , в губы три слова вложены:
корсунова. ты. отчаяние.
не знаю, сколько можно глазами в пол смотреть, скрывая очевидное,
иногда кажется, что возьму и не выдержу - опущу ресницы
на плечи воздуху, которым ты дышишь, разобьюсь и исчезну под шепот дельфина и гликодин...
я провела бы отчаянием по каждой твоей венке -
но потом же полжизни расцарапывать себе сказками руки.
не чувствуя ничего. вдыхать и выдыхать. потому что так заведено.
зачем?
и уже давно не стихи,а просто хрипы о помощи.
страшно пропадает смысл, подо льдом ярко плещются мысли.
и сколько всего было. и не представить даже. так часто наполненно счастьем. крупными каплями под ноги ложится. странное чувство. истеричное.
ты ЕЩЕ помнишь?
и кто бы только выслушал мои мп3 и запачканный белый бинт,
и что будни хуже тупого лезвия, оборванного нерва, протянутой руки.
пью дни, как ненужные лекарства, а к двадцати привыкну,
что каждое утро называется "не кричи".
и кто бы понял кроме тебя, что это и называется моей жизнью.
и нежность падает обрывками фраз, об кафель разбиваясь,
и я одна так безнадежно , отворачиваясь к стене, молчу и глаза открыть боюсь. синий рисунок простыни по контуру обвожу снова и снова вспомнить пытаясь.
и как было просто терпеть эти разговоры, в душу смотрящие. не зажмуриваясь отвечать на фразы без запятых в которых обрываются фонари.
пока я спала, ты был моей романтикой болевого шока , вспоротым небом вен.
и какие там,к черту, квартиры,
зачем мне эти тряпки, чье-то не мое: я уже не скучаю.
"я видела в этом смысл" - и полный страхов сон, и полные слез глаза,
как в памяти , в губы три слова вложены:
корсунова. ты. отчаяние.
